Исповедь о хулигане

"Укажи, каким путем идти, чтобы не зачернить
себя в этом греховном сонме…"

С. Есенин (из письма Г. А. Панфилову, 1912 г.)

1

Вот уже более полувека имя Сергея Есенина крепко спаяно в сердцах людей с образом России, ее самобытностью и лихостью. Его поэзию знают люди по всему миру. Еще при жизни поэта его стихи перевели на французский, немецкий и английский, а на сегодняшний день известны переводы на 16 иностранных языков. Такой мировой интерес к русской народной поэзии был бы странен, если не знать того, что сам Сергей Есенин был не простым крестьянским пареньком, писавшим о том, что видел вокруг себя с самого рождения. Его живой ум, цепкий и глубокий, превосходящий многих окружавших его людей, всегда тянулся к чему-то необыкновенному. Сережа Есенин был не похож на остальных…

Первым заметил в мальчике тягу к стихотворному мышлению сельский школьный учитель села Константиново Рязанской губернии. Разглядеть в непослушном, неусидчивом мальчике тонкую, ранимую, полную противоречий душу было непросто. Подсознательно чувствуя, что он отличается от сверстников своего круга общения, Есенин старался скрыть свою истинную натуру и оттого прослыл хулиганом и лентяем. В доме деда, где провел детские годы будущий поэт, воспитанием мальчика занимались три его дядьки. Из воспоминаний самого Есенина понятно, что Сергея в семье любили, а потому старались закалить и научить постоять за себя. "Дедушка иногда сам подзадоривал на кулачную и часто говорил бабке: "Ты у меня, дура, его не трожь. Он так будет крепчеё" - вспоминал поэт в каждой своей автобиографии.

Кажется, что в душе Есенина постоянно боролись две силы: поэзия и повседневность. Ни одна из них не должна была победить, потому что без одной погибла бы и вторая. Но судьба манила его к людям, которые не хотели видеть в нем лирика, а только сельского парня, мужика и повесу. Есенин как будто являлся олицетворением строк Александра Блока, поэзию которого уважал и с которым первым встретился в Петербурге, ожидая совета и поддержки:

Храню я к людям на безлюдьи
Неразделенную любовь.

Действительно, многие стихи Есенина пронизаны чувством глубокого недоумения  поэта оттого, что он не принят ни крестьянами, для которых он должен быть "своим" по праву рождения и воспитания, ни городской интеллигенцией, считавшей его слишком простым, неизысканным для своего общества. Есенин описывал встречу с Мережковским и Гиппиус, собиравшими вокруг себя молодых поэтов и писателей, в открытом письме "Дама с лорнетом":

" Мережковский называл меня хамом, называла меня Гиппиус Альфонсом за то, что когда-то я, пришедший из деревни, имел право носить валенки.

- Что это на вас за гетры? - спросила она, наведя лорнет.

Я ей ответил:

- Это охотничьи валенки.

- Вы вообще кривляетесь".

Встречая холодный прием и ханжество среди большинства товарищей по цеху, Есенин понял, что Бог судил ему не искать единомышленников, а быть гласом многострадальной Родины. Он часто говорил об этом, называя себя "Божьей дудкой", и отмеченным "особой метой", и "случайным гостем" на земле. Родные также чувствовали избранность Сергея и, не имея возможности и сил помочь ему, разрываемому от тоски и одиночества,  постепенно отдалялись от него. Отец говорил о нем: "Он не такой как мы. Он Бог его знает кто…". В этих словах чувствуется и страх, и досада разрыва между Поэтом и семьей.

Надежда Вольпин (жена Есенина до 1924 года) в разговоре с Мариенгофом однажды ответила на вопрос о том, понимает ли она, кто такой Есенин: "Он много нас сложнее.  Мы с вами против него как бы только двумерны. А Сергей… Думаете, он старше вас на два года, меня на четыре с лишком? Нет, он старше нас на много веков!  наши корни в девятнадцатом веке. А его вскормила Русь, и древняя, и новая. Мы с вами россияне, он русский". Эти слова задели гордость собеседника и породили еще одного тайного врага Есенина… Опубликованный после смерти поэта "Роман без вранья" до сих пор поражает читателей своей нескромностью, противоречивыми фактами и излишней злобливостью по отношению к памяти Есенина, посвятившего Мариенгофу пронзительные строки:

"Среди прославленных и юных
Ты был всех лучше для меня".

Любил Есенин украдкой, своих чувств открывать ему было практически некому. Многие люди, называвшие себя его друзьями, при жизни поэта хищнически любовались скандалами, которые разворачивались вокруг его фигуры, а после смерти разносили о нем невероятные сплетни и слухи, из которых едва ли найдется хоть капля истины.

Женщины Сергея Есенина

Одна из любимых женщин Есенина актриса Августа Миклашевская оставила воспоминания о нем. "Я видела, как ему трудно, плохо. Как он одинок. Поняла, что мы виноваты перед ним - и я, и многие, ценившие и любившие его. Никто из нас не помог ему по-настоящему. Он тянулся к нам, шел к нам. С ним было трудно, а мы отходили в сторону, оставляли его одного", - писала Миклашевская, понимая истинную причину столь короткого века Поэта. Сколько боли и страха за Есенина прячется за строгостью и лаконичностью этих строк. Остается лишь догадываться, каким на самом деле незащищенным было сердце человека, о котором актриса писала:

"Много говорили о его грубости с женщинами. Но я ни разу не почувствовала и намека на грубость. Он мог часами сидеть смирно возле меня.

Комната моя была похожа на рощу из астр и хризантем, которые он постоянно приносил мне.

Помню, как первый раз он пришел ко мне. Помню, как я сидела в кресле. Помню, как он сидел на ковре у моих ног, держал мои руки и говорил:

- Красивая, красивая...".

Возвышенное, нежное любование женщиной, не жалость, но сострадание к любой женской судьбе часто звучит в стихах Есенина. Образ Богородицы, Руси, Музы, матери, природы, гибкой травинки или деревца и даже грозы родственен в представлении поэта образу женщины. Такое тождество делает его стихи завораживающими, похожими на древние сказки и легенды:

"Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда"

"Зеленая прическа,
Девическая грудь,
О тонкая березка,
Что загляделась в пруд?"

"О, муза, друг мой гибкий,
Ревнивица моя.
Опять под дождик сыпкий
Мы вышли на поля"

"А Русь все также будет жить,
Плясать и плакать у забора"

"Ты такая ж простая, как все,
Как сто тысяч других в России"

Здесь же можно заметить, что чувства в лирике Есенина существуют в гармонии с природой. Как будто сама Русь проникает в душу поэта и отвечает на каждое ее движение. Природа словно получает телесное воплощение, преображается в осязаемые предметы, животных и людей, живет и действует:

"Дымом половодье
Зализало ил.
Желтые поводья
Месяц уронил"

"Вызванивают в четки
Ивы - кроткие монашки"

"Осень - рыжая кобыла - чешет гриву"

"Зашумели над затоном тростники.
Плачет девушка-царевна у реки"

"Лес застыл без печали и шума,
Виснет темь, как платок, за сосной.
Сердце гложет плакучая дума…
Ой, не весел ты, край мой родной"

Отдельное место в стихах и жизни Есенина занимает образ Христа, отличающийся от канонического. Более близкий, очеловеченный, но не потерявший божественной тайны и силы, он сложился в душе поэта уже к 16 годам. Из переписок с другом Есенина Григорием Панфиловым можно составить очень подробное представление о духовной высоте еще совсем юного Сергея: "Гений для меня - человек слова и дела, как Христос.  Христос для меня совершенство. Но я не так верую в него, как другие. Те веруют из страха, что будет после смерти? А я чисто и свято, как в человека, одаренного светлым умом и благородно душою, как в образец в последовании любви к ближнему.  Люди, посмотрите на себя, не из вас ли вышли Христы и не можете ли вы быть Христами? Разве я при воле не могу быть Христом, разве ты тоже не пойдешь на крест, сколько я тебя знаю, умирать за благо ближнего?". С таким живым, горячим сердцем и рвением к свету и ощущением божественного присутствия Есенин, безусловно, страдал в теряющей Бога предреволюционной России. Внутренний надлом породил множество стихов, где истинная Вера предстает перед читателем в образе простого человека, скрываясь в самой сути русского мужика, его любви к Родине, неотделимой от ее исконных традиций. Стихотворения "Шел господь пытать людей в любви" (1914 г.), "Гой ты, Русь моя родная" (1914 г.), "Запели тесаные дроги" (1916 г.), "Гляну в поле, гляну в небо" (1917 г.), "О, верю, верю, счастье есть" (1917 г.) нередко включаются в сборники духовной поэзии как образцы чистой, беззаветной любви к Богу и всему рожденному на Земле.

2

В наши дни в России имя Сергея Есенина, кажется, знает каждый человек. Однако, большинству известен поэт не своими удивительными, щемящими строками, а короткими привольными частушками и немногочисленными цитатами, полными презрения к тем людям, кем Есенин был отвергнут, не понят, гоним и презираем. В этих зачастую оторванных от первоисточника стихах чуткому читателю не найти оправдания человеческой грубости, в них лишь безбрежное отчаяние творческой натуры Поэта в попытке найти свое место среди хаоса Революции. Стремительно меняющийся культурный и духовный пласт жизни и творчества и мрак тяжелого быта и личной неустроенности породили эти горькие строки.

В чем же причина такого однобокого восприятия поэзии Есенина?

Ответ кроется в преподнесении СМИ и телевидением "удобного образа" Гения, чье творчество не вписывается в узкие рамки повседневности. Стихи Есенина многогранны. В большинстве из них кроется сложный ряд символов и образов, над которым нужно думать. Он, как и любой из настоящих поэтов, не пускает в свой мир тех, кто не дает себе труда откликнуться на голос и чувства Поэта и сквозь время заглянуть в его глаза. Именно поэтому один из читателей оценит лишь смелые, отчаянные строки стихотворения "Сыпь, гармоника…", а другой замрет над четверостишьем:

Видно, так заведено навеки -
К тридцати годам перебесясь,
Все сильней, прожженные калеки,
С жизнью мы удерживаем связь.

Есенин как бы создает несколько пластов в своих стихах. Чувства Есенина настолько сокрыты от чужих, недобрых глаз в почти суеверной опаске запятнать чистоту души, что лишь по-настоящему чуткий и отзывчивый человек сможет их отыскать в его стихах. Для таких единомышленников Есенин и оставил своеобразный путеводитель по своей поэзии. Это статьи "Ключи Марии" и "Быт и искусство", открывающие Есенина как философа и религиоведа. Подробное описание значения в крестьянской культуре орнамента, слова, природы, христианских и мифологических образов потрясает и заставляет перечитать знакомые строки поэта с новым пониманием их сути.

Восторг Есенина перед необъятной широтой крестьянского мироощущения, о котором он пишет в "Ключах Марии", мгновенно заражает: "Мы заставили жить и молиться вокруг себя почти все предметы. Вглядитесь в цветочное узорочье наших крестьянских простынь и наволочек. Здесь с какой-то торжественностью музыки переплетаются кресты, цветы и ветви". Прочитав однажды о столь глубоком взаимопроникновении быта, поэзии, музыки и религии уже не можешь воспринимать Есенина как имажиниста. Своим отношением к слову как к образу всего окружающего, попутчику быта, воплощенному Богу, Есенин отодвигает от себя всех других поэтов течения, которых в статье "Быт и искусство" упрекает в поверхностном восприятии словесной формы. Он пишет о том, что такое "искусство поверхностных впечатлений" лишь декоративно и не способно быть движущей силой в современном мире.

Еще одно отличает Поэта от его современников-поэтов - чувство неразрывной связи с Родиной. Есенин будто врастает в благодатную почву Руси и поднимается над ее просторами, прославляя даже самый малый ее осколок, остающийся незамеченным не только поэтами, но и читателями. Сам он объясняет несостоятельность других поэтов, пытавшихся писать о простом народе и его быте: "У собратьев моих нет чувства родины во всем широком смысле этого слова, поэтому у них так и не согласовано все. Поэтому они так и любят тот диссонанс, который впитали в себя с удушливыми парами шутовского кривляния ради самого кривляния". Такая резкая оценка объяснима. Человек, для которого каждое слово драгоценно, не может не восставать против пустого, неосознанного писания стихов, которых в новой, постреволюционной России возникало огромное множество. Поэзия, не наполненная божественным светом, высокой мыслью, глубиной мироощущения Есенину чужда. Для него "луг художника только тот, где растут цветы целителя Пантелимона". Таким образом, Есенин высказывает истинное назначение любого искусства - врачевать души - и приближает его к евангельскому пониманию Любви и служения Богу.

Поэт Виктор Боков в своем стихотворении о Есенине очень точно охарактеризовал саму суть Поэта для России во все последующие года:

Он - Надежда. Он - Русь. Он - её Вознесение.
Потому и бессмертье ему по плечам.

Невозможно не согласиться, что поэзия Есенина - воплощение русского характера, полного противоречий, но имеющего в основе своей Веру и Надежду на лучшее, уходящего корнями в древние времена и обычаи и идущего к Богу самыми странными, мудреными путями.

3

Поэзия Есенина легко запоминается, ложится на сердце и рождает живые картины в воображении, а чувства, воспетые им, хоть раз в своей жизни испытывал "всякий русский человек". На сегодняшний день огромное количество стихов Поэта положено на музыку. В разные годы композиторы Г. Свиридов, Ю. Зацарный, Г. Пономаренко, Ю. Чичков, Е. Попов, В. Липатов, А. Александров и другие обращались к Есенину, обрамляя его строки разнообразными мелодиями. Подчас на одно и то же стихотворение было написано более трех вариантов музыки. Строки Поэта сами диктуют интонации, а потому петь их легко. Так, например, знаменитая мелодия на стихи "Клен ты мой опавший" родилась еще при жизни Есенина и едва ли не принадлежит ему самому. Но наряду с этим есть и вокальные циклы, в которых композиторы пытались услышать не простоту интонации, близкую к народному пению, а глубину мироощущения и характера Есенина. Одним из наиболее известных крупных музыкальных произведений на его стихи стал вокальный цикл Г. Свиридова "Отчалившая Русь", больше напоминающий полноценную кантату по набору средств музыкальной выразительности и поражающий ощущением поистине русского простора.

Многие годы творчество Сергея Есенина вдохновляет авторов в различных жанрах литературы и искусства посвящать свои произведения, отражающие их мысли и чувства, Руси в ее искреннем и живом воплощении. Ежегодно на родине Поэта в селе Константиново и в Рязани проводятся фестивали, конкурсы и праздничные мероприятия ко дню рождения земляка. Со всех уголков земного шара приезжают люди, завороженные исторической фигурой Сергея Александровича Есенина и жаждущие прикоснуться к его жизни, так и остающейся тайной и поводом для многочисленных размышлений и споров. Как бы там ни было, сам Поэт просит своих читателей искать ответы между строк: "Что касается остальных автобиографических сведений, - они в моих стихах".

"Далекие милые были!..
Тот образ во мне не угас.

Мы все в эти годы любили,
Но, значит,
Любили и нас".

(1925 г.)